Теодор Курентзис и musicAeterna: Бах «Страсти по Матфею»

Сейчас сложно представить, что «Страсти по Матфею» Иоганна Себастьяна Баха – этот краеугольный камень всей европейской музыки XVIII-XXI веков – двадцатилетнему Феликсу Мендельсону пришлось открывать заново в 1829 году. В родном лейпцигском соборе Св. Фомы «Страсти» исполнялись не только при жизни Баха, но и еще полвека (до 1800 года), но общеевропейскую, а затем всемирную известность этот шедевр обрел благодаря романтикам – во времена, когда принципы организации музыки и сами инструменты эпохи барокко канули, как тогда казалось, в лету. «Страсти по Матфею» (а за ними Месса си минор и другие сочинения Баха) оказались способны преодолеть стилевой, технологический и мировоззренческий разрыв и заговорить с людьми нового времени на их языке. С тех пор каждая эпоха по-своему понимала и интерпретировала эту духовную ораторию. С укреплением движения исторически информированного исполнительства «Страсти» были «переоткрыты» в их более или менее первозданном виде. И все же, процесс изучения композиторского замысла, поиска новых способов его постижения и восприятия продолжается до сих пор.

«Страсти по Матфею» (как и другие пассионы) предназначаются для исполнения в храме в Страстную Пятницу и «пересказывают» события, изложенные в главах 26 и 27 Евангелия от Матфея, от Тайной вечери до положения Иисуса во гроб. Оратория длится около трех часов и разделена на две части, между которыми во времена Баха звучала проповедь настоятеля. Церковное пространство диктовало выбор исполнительских сил: два небольших оркестра разного состава, два смешанных хора плюс хор мальчиков, две группы солистов располагались флангами вокруг большого органа, создавая стереоскопический эффект.

Текст оратории представляет собой компиляцию отрывков из Евангелия, духовной поэзии XVII-XVIII веков разных авторов и собственных стихов соратника и друга Баха Кристиана Фридриха Хенрици, с которым композитор работал на протяжении 20 лет. Структура сочинения многосложна. «Страсти» открываются и закрываются большими хоровыми «порталами». Повествование ведется в речитативах Евангелиста, реплики «действующих лиц» (свидетелей, Пилата, его жены, Иуды, учеников и т.п.) исполняют солисты и хор turba, Голос Иисуса в речитативах всегда звучит в сопровождении струнной группы оркестра; за каждым поворотом событий следует ария – поэтический комментарий; простые четырехголосные хоралы подытоживают ход событий и разделы формы (во времена Баха предполагалось, что известные мелодии будет петь конгрегация).

Музыка «Страстей по Матфею» объемлет весь композиторский арсенал Баха, а также весь содержательный компендиум немецкого барокко с его лютеранской сосредоточенностью на личном переживании евангельских текстов и веры как таковой. Сложнейшие контрапункты и простая гармония хоралов, насыщенная мотивная символика и пронзительные мелодии арий, запоминающиеся раз и навсегда, тонкое использование оркестровых тембров (где, к примеру, продольные и поперечные флейты, гобои и гобои да качча выражают разные душевные состояния) и мощные тутти, в которых все исполнительские силы соединяются, не теряя каждая своей особой роли – в музыке «Страстей по Матфею» духовное, интеллектуальное и эмоциональное начала неразделимы. В частности, поэтому расшифровка бесчисленных загадок этого великого произведения и внимательное вслушивание в него занимают весь мир на протяжении трех веков.